Комментарий к смене правительства в Египете
Спустя примерно два месяца после своего избрания президент Мохаммeд Морси предпринял радикальный шаг: освободил с поста министра обороны и других занимаемых должностей председателя Высший совет Вооружённых сил Сами Анана и отменил действие Конституционной декларации от 23 июня.
Совет, состоящий из 23-х членов во главе с генералами Тантави и Ананом, определял послереволюционное развитие Египта посредством «конституционных деклараций». Одной из основных целей Совета было сохранение статуса-кво в стране и привилегированного положения армии, которая в процессе демократизации сумела сохранить финансовую независимость и значительную часть власти. В течение президентских выборов Совет распустил парламент и в результате «мягкого путча», ожидая победы исламиста, присвоил себе часть президентских полномочий. Египет, также как и Турция 20 лет назад, находился в положении «двойного суверенитета»: военного и избирательного.
Президент Морси риторически осудил эти шаги, предприняв лишь ряд символических действий направленных против армии, что до недавнего момента давало основание делать выводы об ограниченности его полномочий. Последнее решение показало, что за внешней пассивностью скрывалось планирование решительных действий, нацеленных на укрепление своего авторитета.
Морси сделал две вещи: отстранил от власти двух на данный момент самых могущественных армейских офицеров и назначил министром обороны младшего шефа военной разведки Фагана Сисси, который должен привести с собой группу младших офицеров. Можно предположить, что отсутствие реакции со стороны «старой гвардии», говорит о внутреннем путче осуществленным в сотрудничестве с оппозицией внутри армии, о существование которой ходило много слухов.
В итоге уже сейчас можно сказать, что одним из возможных вариантов разделения власти может стать исламистско-военный альянс. Данный вариант мог бы оказаться продуктивным для правящей власти, особенно в сравнении с нынешней «холодной войной» между исламистами и армией. С другой стороны в долгосрочной перспективе подобная конструкция ставит под вопрос процесс демократизации государственных институтов. Вопрос в том, сможет ли данный альянс сохраниться после предстоящих переговоров о деталях разделения власти в новой конституции.
Вторым действием Морси была отмена последней «конституционной декларации» Совета, повсеместно воспринятой как нелегитимной и недемократической. Таким образом, реальная власть возвращается президенту. Это решило проблему нестабильности и неясного юридического положения, при котором армия на ходу меняла правила игры.
В отсутствии избранного парламентского собрания и юридически неоспоримого конституционного собрания данная конструкция власти, сосредоточенная в руках президента, имеет оттенки диктатуры. С другой стороны египетское государство все еще находится в стадии институционального ослабления: не понятно, какой институт, какими полномочиями обладает. Утверждение избирательного института (президента) за счет неподконтрольного института (Совета) с одной стороны является рискованным решением, но потенциально оно имеет позитивное вектор развития, с чем соглашаются многие иностранные эксперты.
Все сейчас зависит от того, какие дальнейшие шаги предпримет Морси: будет ли продолжать укреплять свою власть или воспользуется ею для ускорения конституционного процесса и проведения обещанных реформ, то есть проявит себя как настоящий государственный деятель.
Zora Hesová
1038